Взрыв в Домодедово: 1984

Партия будет всегда и всегда будет такой же.
Противиться ей можно только тайным неповиновением, самое большее --
частными актами террора: кого-нибудь убить, что-нибудь взорвать.
В некоторых отношениях она была гораздо проницательнее Уинстона и
меньше подвержена партийной пропаганде. Однажды, кода он обмолвился в связи
с чем-то о войне с Евразией, Джулия ошеломила его, небрежно сказав, что, по
ее мнению, никакой войны нет. Ракеты, падающие на Лондон, может быть,
пускает само правительство, "чтобы держать людей в страхе". Ему такая мысль
просто не приходила в голову. А один раз он ей даже позавидовал: когда она
сказала, что на двухминутках ненависти самое трудное для нее -- удержаться
от смеха.

Взрыв в Домодедово: 1984

Партия будет всегда и всегда будет такой же.
Противиться ей можно только тайным неповиновением, самое большее --
частными актами террора: кого-нибудь убить, что-нибудь взорвать.
В некоторых отношениях она была гораздо проницательнее Уинстона и
меньше подвержена партийной пропаганде. Однажды, кода он обмолвился в связи
с чем-то о войне с Евразией, Джулия ошеломила его, небрежно сказав, что, по
ее мнению, никакой войны нет. Ракеты, падающие на Лондон, может быть,
пускает само правительство, "чтобы держать людей в страхе". Ему такая мысль
просто не приходила в голову. А один раз он ей даже позавидовал: когда она
сказала, что на двухминутках ненависти самое трудное для нее -- удержаться
от смеха.